«Я училась в КТИ, ждала ребёнка, который вскоре должен был родиться, жизнь текла размеренно и спокойно. Готовила обед, когда за окном что-то ухнуло. Посмотрела на часы – полпервого. Рядом с домом была пилорама, где часто кидали брёвна. «Ничего себе брёвнышко», - подумала я, и вдруг отключилось электричество и «пересох» кран. Домашняя работа застопорилась, и я направилась в здание, где располагаются водонапорная башня и физиотерапия военного санатория. В холле сидели две женщины и плакали. Санитарка гинекологии Юлия Андреевна Бусыгина сквозь слёзы проговорила: «Ты ещё не слышала? На детский садик третьего санатория упал самолёт, все погибли». И опять заплакала.
   Садик санатория «Светлогорск» (мы его называли «третьим») был совсем маленький, как сказали бы сегодня – элитный. Здание находилось в центре города, рядом – море, стадион, большой парк. Там была всего одна группа: младшему воспитаннику – чуть больше двух лет, а старшему уже семь. «Боже, - стрельнуло в голове, - да у меня там два соседа, мальчик и девочка». Вышла. По улице Октябрьской – в надежде помочь – к этому страшному месту бежали люди. Уже были вызваны воинские части из Пионерского и Донского, вокруг садика – оцепление в три ряда, чтобы несчастные матери не смогли прорваться туда, где живьём горели их дети.
   Только зашла в квартиру – звонок. На пороге соседка, бабушка Димы: «Какой садик горит?» Я не смогла сказать правду, у Надежды Ивановны сердечная недостаточность в тяжёлой форме. Солгала: «Не знаю», а она стала медленно оседать на площадке. Кое-как втащила её в квартиру и побежала к окну, услышав крики. Мимо нашего дома, держа под руки, проволокли другую бабушку, которая уже не кричала, а только стонала во весь голос.
   Я шла на дизель, чтобы ехать на занятия, стараясь не глядеть на плачущих людей. В поезде не выдержала – расплакалась. На Северном вокзале было много светлогорских. Вижу Розу, и пока мы поднимаемся по ступенькам, она сверху кричит: «Лариса, что там случилось? Метелица жива?» Метелица – воспитательница, её подруга, которой уже нет. Потом мы узнали, что она погибла, держа на руках малыша. Их так и нашли под обломками садика.
   Возвращаюсь в Светлогорск последним дизелем, страшно туда ехать. Попутный «рафик» «подбрасывает» наверх, прямо к приёмному отделению военного санатория. Первое, что я вижу, - это грузовики с военными номерами, которые едут один за другим по улице Ленина от садика в сторону Отрадного. Часов в десять заглянула подруга Люда Денисова: «Пойдём посмотрим, что с садиком». И мы медленно движемся через площадь к стадиону.
   Глазам не верим: на месте пожарища разбит сквер с клумбами, кустарником, дорожки посыпаны битым кирпичом. Только обугленные сосны вокруг сквера (позже их спилили, чтоб не напоминали об этом кошмаре), удушливый запах гари и на асфальте – огромное чёрное пятно. Кто-то из толпы сказал, что на этом месте горел упавший самолёт. Зацепил брюхом столовую садика, где только сели обедать дети, дом рухнул, загорелся, а самолёт перевернулся, упал и тоже загорелся. Рассказывали, как военные всю ночь перетряхивали развалины, и какой-то большой чин всё кричал: «Ищите чёрный ящик! Нашли ли?» А ещё говорили, что самолёт совершал облёт объектов, с ним потеряли связь, и вроде как лётчики думали, что они в районе Пионерского, где берег невысокий и аэродром есть. А в Светлогорске дюны в некоторых местах за 70 метров. И лётчики пытались набрать высоту, но, видно, не слушался их самолёт и стал биться о верхушки сосен. А на стадионе 16 мая занимались физкультурой ребята из местной школы и, когда увидели всё это, вместе с учителем побежали в страхе прочь.
   Стадион – слева от бывшего садика, справа – огромный парк, напротив, через улицу Ленина, - лесок, и надо же – прямо на этот почти единственный домик с детками упал самолёт. Такая судьба…».

Лариса Новикова

[1] [2] [3] [4] [5]